Игорь Толоконников
Немногие из присутствовавших на банкете поняли, что родился новый термин, но на возглас: "Да это же киберпанк! " обернулась половина зала. "Ну, конечно, киберпанк", повторил Гарднер Дозуа, писатель, редактор, составитель антологий, крупная фигура в литературе - в прямом и переносном смысле. Теперь уже трудно сказать, ведь прошло лет десять, какой рассказ имел в виду Дозуа - "Горящий хром" Уильяма Гибсона или что-то иное, но ярлык прилип намертво. "Новая фантастика новой волны", "Новое движение" - все это аккумулировалось в точном и образном слове: "киберпанк".
Киперпанк появился как литература поколения, воспитанного на компьютерах и философии Тоффлера.
Компьютер изменил не только образ жизни американцев, введя в их быт кредитные карточки, видеоигры, новые средства коммуникации... Самое главное, утверждал Тоффлер, компьютер изменил человека, дав ему еще одну власть - знание о знании. То, что происходит в генетике, альтернативной энергетике, океанологии, экологической инженерии, формирует новую среду и новую культуру. В итоге стал реальностью "электронный коттедж" - идея, которую на заре 80-х считали абсурдной. "Электронный коттедж" работа на дому, "надомники" - рабочие умственного труда, использующие домашние компьютеры, видео- и телекоммуникационные возможности. (*) Наша психика сформировалась под влиянием биосферы, а не под влиянием исскуственных сред и средств. И та лавина информации, которая обрушивается на наше сознание, выливается во внутреннее ожесточение современного горожанина. И кинерпанк - это попытка найти новому миру и изменившемуся общественному сознанию адекватное отражение в литературе, чтобы даже нервный темп чтения соответствовал нервозности нашего бытия.
Гибсон, Рюкер, Кедри и другие поразили прежде всего тем, что просчитанное ими будущее оказалось не таким, как у их предшественников. В традиционной фантастике психологические ландшафты человеческой души всегда были понятны и узнаваемы, внутренний космос совпадал с упорядоченностью материального мира. Однако в центре внимания Гибсона статус кво кипящего котла информации, в котором возникают и распадаются узоры из фрагментов информации и человеческих взаимоотношений, начинают спонтанно развиваться системы искусственного интелекта, в лучшем случае воспринимающие человека как партнера.
И рождение глобального киберпространства, пространства информации снимает с повестки дня вопрос дальнейшей эволюции: и для людей - поскольку решен вопрос трансплантации органов, замена на высокоэффективные протезы, когда уже в сам мозг вживляются микропроцессоры, позволяющие стать частью киберпространства, и для самой информационной матрицы - поскольку компьютеры позволяют моделировать мир во всем богатстве его связей и лишь только гамма эмоциональных ощущений остается единственным связующим звеном с реальным миром.
Символом киберпанка стали зеркальные очки. (**) Сверкающее и притягивающее к себе отрицание. Отталкивающая независимость. Экран и защита от мира. Что за очками? Человек в себе.
Киберобщество воссоздается как бы из фрагментов себя самого, из тех непокорных верхушечек, которые торчат на аккуратно стриженом газоне. Поэтому неудивительно, что типичный герой киберпанка на проверку оборачивается антигероем - ибо свободная личность не может существовать в корпоративном, иерархическом обществе - как в "Фронтире" Шайнера или "Матрофаге" Кадри.
Новая волна в ее киберпанковом варианте оказалась предельно конденсирована, перегружена впечатлениями, спрессована в некие сгустки информации, зачастую повторяемые вновь и вновь. Текст, обильно уснащенный прилагательными, наречиями, пассивными лингвистическими конструкциями, среди которых растворяется нить повествования, такой текст имитирует гештальт - одновременное бытие многих сущностей.
Отсюда рождается понятие логической глубины произведения, а это значит, например, что если какая-то книга вам не понравилась, то это не только потому, что у вас определенные вкусы, но еще и потому, что у книги иной класс сложности. И тот сжатый, энергичный, конденсированный стиль, изобилующий символами реального мира, как нельзя удачней подходит стремлению киберпанка насытить, усилить логическую глубину своей прозы, показать вторжение техники будущего в жизнь современности.
Некоторые исследователи находят сходство киберпанка с поджанром ужасов. Но если здесь отражается драма физического состояния, то в киберпанке мы имеем дело с атакой на саму идею реальности этой драмы. Раздробленостью, фрагментацией привычных представлений создается не испуг, не боязнь, а страх перед нанадежностью, эфемерностью существования. Страх коренится в самом способе сохранения памяти об окружающем мире - прозрачном бытии электромагнитных импульсов. Страх этот не может завершится катарсисом, он не очищает, а обрекает на состояние хронического испуга оказаться выключенным из понятийного пространства и стать не физическим уродом, но всетаки калекой.
Проблемы компьютерного будущего, ужас перед монополией на информацию, культурная деволюция, расцвеченная - парадокс! - ярко индивидуальными стилями жизни, - киберпанк наметил вес и попытался его поднять. И... Что же?
Сегодня те, кто составил ядро писателей группировки, разошлись в разных направлениях, разрабатывая каждый свою "жилу", какой бы она ни была. Кулак разжался, пальцы растопырены.
Быть может, бунтари, замыслившие себя первооткрывателями, в который раз убедились в том, что никакие успехи сверхпроводной технологии и микроминиатюризации не меняют сущность человека, о котором, в принципе, все сказали еще древние греки?..
________________
(*) Нарождающийся новый класс Тоффлер назвал когнитариатом (производной от cognitive - "познавательный").
(**) В 1986 г. в США вышла антология киберпанка "Зеркальные очки" с предисловиемманифестом Брюса Стерлинга, где он отдал дань писателям, причастным к формированию мировоззрения киберпанка: Олафу Стэплдону с его философской прозой и социальной фантастике Герберта Уэллса, а также литературным наставникам, творцам "Новой волны" фантастики шестидесятых годов, - Харлану Эллисону, Сэмюэлю Дилэни, Норману Спинраду, Майклу Муркоку, Брайану Олдиссу и Джеймсу Балларду.
© Designed by CyberM@n 2002